Началась эта история вечером очередной декабрьской пятницы, накануне Нового года… Покидая, осточертевший за рабочую неделю, офис, я с тоской проворчал:
- Как же всё надоело… Может в лес, на лыжах? На свежий воздух, с горки с ветерком…
Василий, бодро семенящий рядом, оценивающе взглянул в мою сторону, минуту помолчал и, подав на прощание руку, вдруг категорично заявил:
- Нет проблем, Женя. Насколько я помню, на зимней рыбалке ты ещё ни разу не был? Считай, что договорились. Будет тебе свежий воздух. Завтра в семь утра жду у подъезда в полной экипировке.
И хлопнул дверью джипа, не оставив мне шансов на самоотвод. Вот так я сам напросился на незабываемые экстремальные ощущения. Впереди меня ждал настоящий рыболовный квест…
Утром следующего дня я стоял на крыльце, с наслаждением вдыхая свежий морозный воздух. Из лихо подкатившего джипа бодро выскочил Василий и пристально осмотрел меня с головы до пят.
- Ну ты, брат, даёшь, - выдал он свой вердикт, - хотя чего-то подобного я и ожидал. Садись назад и переодевайся потихоньку, пока едем.
Я послушно ввалился в тёплое чрево васяткиного авто, которое тут же резво стартовало.
- Снимай своё барахло вместе с туфельками. Нормальная одежда рядом на сиденье, - скомандовал Василий.
Ну, это он конечно зря так пренебрежительно отозвался о моей одежде. Может куртка с виду и не очень серьёзная, но, по заверениям продавцов, рассчитана на мороз аж до тридцати градусов, о чём красным по белому было ярко выбито на многочисленных ярлыках. А «туфельки» мои, если оценивать в американском денежном эквиваленте, должны греть даже в полярный мороз. Но Василий слушать меня не стал и категорично заявил:
- Сказано переодеваться, значит вопрос закрыт и обсуждению не подлежит.
Через полчаса акробатических упражнений в салоне джипа я был облачён в нечто из рассказов Джека Лондона: тяжеленный овечий полушубок, гигантские валенки в калошах и невероятный головной убор, называемый в народе «шапкой-ушанкой». Вот тогда, впервые за этот день, я почувствовал, что вляпался в какую-то идиотскую историю. Но джип бесповоротно мчал нас вперёд, за окном уже мелькали изумительные лесные пейзажи, и я смирился.
Натужно поворчав мотором по разбитой лесной дороге, наш всепроходимый авто, наконец-то, встал на берегу бескрайнего ледяного поля. Приоткрыв дверь джипа я с лёту получил прямо в нос заряд колючего и жесткого снега, на что Василий, ухмыльнувшись, сообщил:
- Ветер тут всегда, так что не принимай близко к сердцу. Сейчас метров 200 пробежимся и согреемся.
«Пробежимся?», - не понял я, с сомнением осматривая свой мощный тулуп и валенки 56-го размера. В этом одеянии в самый раз лежать в засаде на лося, но бегать… Увольте. Хотя спорить не будем – командир сказал бегать, значит «вопрос закрыт и обсуждению не подлежит». В начале этого приключения настроение у меня было вполне благодушное и я с интересом наблюдал как из необъятного чрева джипа на свет божий появляются разные загадочные штучки. Некий замысловатый инструмент, похожий на большое сверло с кривой ручкой, два здоровенных ящика с широкими ремнями, пара черпаков, подозрительно напоминающие пельменные и громадный рюкзак, в который Василий, в последнюю очередь, бережно погрузил хрустально звякнувшую бутылку с этикеткой «Абсолют». Я скромно промолчал, так как надеялся, что коллега не забыл моё негативное отношение к высокоградусному спиртному. Взял - значит для чего-то надо. Мало ли что там, у них… На рыбалке…
Как мы волокли всё это его рыбацкое «снаряжение», по бескрайнему снежному простору, страшно вспоминать. Пот капал и бежал ручьями. Валенки, полные снега, уже через десяток шагов весили по 3-4 килограмма. Ветер, по закону подлости, дул прямо в лицо и снежные заряды зло бомбардировали нас с завидным ожесточением, невзирая на полностью безоблачное небо. Короче я начал получать экстрим в полном объёме, как мне и обещали.
Василий на удивление бодро вышагивал рядом, с огромным рюкзаком на спине и в такт шагам покачивал своим невероятным сверлом на плече, а меня подгонял подбадривающими репликами типа: «Тяжело в ученье, Женя, – легко в бою!». От меня уже во все стороны валил пар, когда мы наконец-то доползли до группы таких же ненормальных энтузиастов, колдующих над своими дырками во льду, кучно расположившихся среди десятка разноцветных палаток. Большинство молча и сосредоточенно что-то высматривали в своих лунках, и только одна группа «экстрималов», состоящая из трёх человек, что-то оживлённо обсуждали, присев вокруг, накрытого нехитрой снедью, ящика.
Василий сразу принялся энергично крутить ручки своего рыболовного сверла, и через пять минут передал его мне, ткнув пальцем в двух местах: «Сверлить здесь и здесь» и уже через пару минут я начал понимать, что такое настоящая реальная рыбалка. Как я сверлил лёд – это отдельная история. Эффект был потрясающий и даже долгая дорога от машины показалась мне сущим пустяком уже в конце первой лунки. Я ползал на коленях вокруг ледобура по кругу, но лёд никак не кончался. Пот вытекал из под шапки и норовил попасть мне в глаза. По спине бежали противные ручейки, а руки совершенно потеряли всю свою былую силу. А когда ледобур вдруг провалился, я носом воткнулся в сугроб и без сил перевалившись на спину, тупо уставился в ясное голубое небо. В голове билась только одна мысль: «За что?!!».
Как ни странно Василий даже не заметил моих невероятных страданий и уже увлечённо выколдовывал вокруг своих лунок, весело напевая под нос что-то из нанайского репертуара, в такт завыванию нарастующего ветра. Я скрипнул зубами и решил не сдаваться. Мужик я в конце концов или нет?! Но, героически начав сверлить вторую дырку во льду, сдох уже на первой минуте. Без сил упав на колени, я срывающимся голосом взмолился:
- Василий, а может не надо ДВЕ лунки?!
Тот, с недоумением глянул в мою сторону, как будто удивляясь, откуда я вдруг тут появился, всплеснул руками и, в несколько быстрых оборотов, пробуравил мне лёд. Через несколько минут я уже сидел над дымящейся лункой, тупо взирая на пенопластовый шарик в воде, который, по заверению Василия, должен был скоро утонуть и тогда следовало дёрнуть удочкой и кричать: «Вася!!! Клюнуло!». Но прошла минута, вторая, пятая… Шарик неподвижно застыл в воде и, как мне показалось, намертво вмёрз в лёд, который быстро нарастал в лунке.
Короче время шло, ветер крепчал и я начал не то что бы просто зябнуть, а катастрофически быстро замерзать. Сначала уши и нос, потом руки и ноги, а вскоре меня всего начало просто трясти от холода. К этому времени большинство рыбаков уже скучковались парами или тройками и регулярно опрокидывали в себя разнообразные ёмкости, наполненные явно не чаем или кофе.
И пока я вспоминал статьи светил медицины о вреде алкоголя и его обманчивой согреваемости, Василий коротко скомандовал: «Обед!», и призывно помахал мне знакомой прозрачной бутылью. Думал я не долго, хотя пить совершенно не умею и, насколько могу, воздерживаюсь от этого, непредсказуемого своими последствиями, занятия. Но тут выбор был невелик и решился я быстро - если помирать, то с музыкой. Первая порция водки обожгла мне все внутренности и вспыхнула адским огнём где-то в желудке. И, о чудо, через пару минут по жилам потекла горячая энергичная кровь. Не знаю, что думают медики по этому поводу, но через пять минут мне стало тепло, а мир вокруг начал таять и обретать живые тона.
Тем временем Василий меня осведомил, что клёва сегодня нет и скорее всего не будет, а рыбу мы половим через недельку, когда «пойдёт щука на жерлицу». Тупо покивав в ответ, и автоматически опрокинув во внутрь вторую порцию спиртного, я совсем расслабился и даже начал прислушиваться к рассказам энергично дискутирующих соседей. Оказывается, вокруг меня собрались сливки подмосковного рыболовного общества и, судя по обилию технической терминологии в беседах, даже профессионалы своего дела. Василий, кстати, нисколько от них не отставал и увлечённо втолковывал мне, что «мормышка должна вибрировать высокочастотно», а «балансир играть восьмёркой». Я согласно кивал, обалдело пытаясь представить эту, трясущуюся в воде, мышку и совершенно не понимая, что такое «балансир», который что-то или с кем-то должен играть, да ещё вдобавок восьмеркой. Но главное, что меня радовало – я совсем согрелся и уже с интересом присматривался ко всему происходящему вокруг.
И тут вдалеке послышался необычный звук – как будто в морозном воздухе зазвенела стая гигантских зимних жуков. Звук постепенно приближался и вскоре к нашей площадке, в снежном вихре, подкатила кавалькада разноцветных снегоходов. Лихо развернувшись перед недовольно замолчавшими рыбаками, красивые машины остановились и с них посыпались ярко разодетые господа, явно не рыболовного происхождения.
Вперёд выскочил некий энергичный мужчина и начал весело тараторить на плохоньком английском языке. Из его комментариев стало понятно, что это группа иностранных туристов, которая находится на экскурсии по нашим российским окрестностям. Переводчик-экскурсовод щебетал заливаясь соловьём, при этом нещадно коверкая всё английское произношение. Как я не старался, моих познаний не хватало, что бы полностью его понять, хотя основное всё-таки успевал усвоить. Гид, тыкая в нас пальцем, весело извещал гостей из-за бугра, что это национальный вид времяпровождения, а попутно добычи свежей, дармовой рыбы на пропитание. Василий, в отличии от меня, отлично владеющий английским, так же внимательно слушал, затаив дыхание.
И тут в речи экскурсовода внятно прозвучали два до боли знакомых русских слова: «БИЧ» и «БОМЖ». Вася как-то взахлёб ахнул, что-то процедил сквозь зубы, резко соскочил с ящика и, чеканя шаг, направился к иностранцам. Те, наблюдая за стремительным и уверенным приближением местного аборигена, испугано зашушукались и начали отступать к своим автосаням. Но Вася, не обращая на них внимания, прямой наводкой подошёл к гиду и резко спросил на отличнейшем английском:
- Господин хороший, будьте так любезны пояснить мне более подробно, что Вы тут упомянули про бомжей и бичей?
У экскурсовода резко отвалилась челюсть, а вся его аудитория разом замерла на месте, вытаращив глаза на этого колоритного русского мужика в телогрейке, так запросто беседующего на их родном языке. Гид что-то пискнул, закашлялся и, заикаясь, понёс полную тарабарщину из смеси русского и английского. Бедняга конечно не ожидал встретить на льду сурового озера людей свободно общающихся на иностранных языках. А Василий продолжил атаку, повернувшись в сторону англоязычной аудитории:
- Господа, я вынужден несколько поправить вашего гида. Во-первых, надо сказать, что здесь нет ни одного больного, как рассказывал вам ваш экскурсовод. Во-вторых, надо пояснить, что просторечные русские слова «бич» и «бомж» обозначают слой населения без определённого места жительства или безработных с самым низким уровнем жизни. А то, что вы видите сейчас на льду, это не промысел рыбы на пропитание «бичей» и «бомжей», как вешал ваш экскурсовод, а экстремальный вид русского хобби, под названием «Русская рыбалка». Участвуют в нём как простые клерки, так и самые успешные бизнесмены.
Толпа англичан зачарованно внимала Василию и уже с уважением поглядывала в сторону хмурых русских мужиков, напряжённо наблюдающих за происходящим. А Василий продолжил на том же чистом английском, обернувшись к гиду:
- А тебя, дорогой, ожидают боооольшие неприятности. Иначе говоря, ты «попал», дружок. Советую сегодня же самому написать заявление об уходе, иначе будет только хуже, - и многозначительно добавил, - ты нас знаешь.
Англичане, выслушав этот монолог, захлопнули рты и, испуганно косясь на Василия, что-то затравлено защебетали друг другу, постепенно осаживаясь к своим снегоходам. Среди их слов явно проскакивала такая знакомая аббревиатура как «КГБ» и «ГРУ». Гид, так же бормоча извинения, задом, семеня ножками, начал быстро передвигаться к машинам и уже через две минуты те взвыли своими японскими моторами и понесли их вдаль.
Лицо Вася сияло от удовлетворения. Воспитанные в духе экстремизма чужеземцы, наверное, долго будут обсуждать в кругу своих близких, как тщательно их пасли русские спецслужбы, от которых не укрыться в России нигде, даже на необитаемом острове. А бедняжке гиду будет поставлена не одна свеча за упокой на чужеродной земле. Все эти мысли отчётливо читались на лице сияющего Василия, и тут…
- ГОРИТ!!!
От этого крика я чуть не упал с ящика и, соскочив на ноги, ошарашено начал озираться вокруг в поисках источника пожара. Ничего подходящего казалось бы рядом не было, но народ резво бежал в какую-то одну точку в стороне от палаток. Как ни странно, но никакого огня или даже дыма я там не видел. Но пожар есть пожар и надо бежать на помощь. Мы с Василием быстрым шагом так же направились вслед за всеми.
На подходе я увидел как группа рыбаков, отчаянно жестикулируя, сгрудилась на коленках вокруг какого-то красного флажочка. Василий коротко прокомментировал: «Хватка. Везёт же людям.» Никакой схватки я конечно не заметил и представил, что всё, наверное, происходит где-то подо льдом. Тем временем народ уплотнился вокруг этого флажка и я, подойдя поближе, увидел, что это какая-то хитрая снасть, состоящая из палки воткнутой в снег, на которой закреплена планка с круглым диском и проволокой, на которой болталась красная тряпочка. Народ оживлённо обсуждал что-то типа: «Подсекать или нет?». Рыбаки-спорщики разбились на две группы и постепенно распалялись всё больше и больше, в чём, конечно, была немалая заслуга высокоградусного зелья, принятого всеми в хорошей дозе в течении морозного дня.
Два главных действующих лица сидели на корточках у флажка и один постоянно намеревался схватиться за кругляк на палке, а второй с ним энергично боролся, попутно что-то доказывая:
- Она его переворачивает! Не спеши! Жди когда пойдёт ходом!
И тому подобное. Для меня абсолютно бессвязный текст и полная абракадабра. И вдруг вся толпа взвизгнула: «Пошла!!!» Один из спорщиков схватил палку и изо всех сил дёрнул её вверх. Толпа ахнула и замерла. Рыбак начал быстро перебирать руками и вдруг упал на лунку. Народ взвыл: «БАГОР!!!», и отчаянно ломанулся назад к палаткам, чуть не сбив нас с Василием с ног. Пока все разбежались я получил возможность подобраться поближе. Оказалось, что к палке привязана леска, которая, туго натянувшись, следовала в засыпанную снегом лунку. Мужик, который трясущимися руками держал леску, уже весь парил от избытка энергии. Второй что-то успокаивающее шептал ему на ухо:
- Санёк, спокойно! Это мамка. Главное не спеши. Никуда ей не деться. Сейчас рассверлим и будет наша.
Но Санёк, как мне показалось, своего друга совсем не слышал. Глаза у него были как у вурдалака, который увидел свою долгожданную жертву. Он как зомби таращился в лунку и явно ничего не соображал, хотя вроде бы и не был пьяным. Леска тем временем вдруг быстро побежала в лунку и мужик, упав на локти, двумя быстрыми движениями намотал её себе на руки. Его друг заорал благим матом:
- Ты чё делаешь, козёл?!
И тут в сухом морозном воздухе ясно прозвучал звонкий щелчок. Как будто лопнула сухая ветка.
- А-а-а-а!!! - заорал Санёк, а его друган вдруг со всего размаху залепил ему ногой куда-то в бок.
Тот завалился на спину и вдруг тихонечко завыл. Пыхтящий народ, подбежавший с какими-то крюками в руках, молча взирал на эту сцену, потом разом сплюнул, многоэтажно выматерился и побрёл обратно к палаткам. Василий опять лаконично пояснил: «Всё. Финита-ля-комедия. Кина дальше не будет.», и мы направились обратно к нашим лункам, где Василий осмотрев содержимое своего рюкзака и быстро глянув на полупустую бутылку, резюмировал: «Рыбалка окончена. Остальное дома. Поехали.»
Так и закончилась первая и, наверное, последняя зимняя рыбалка в моей жизни. Если честно я много чего не понял, кроме того, что экстрима на льду более чем достаточно, а вот удовольствия, как мне показалось, всё таки не хватает. Возможно это только первое впечатление и когда-то моё мнение изменится. Но первый опыт зимней рыбалки запомнился мне именно как экстремальный. Может быть прав был гид английской экскурсии, представляя рыбаков как людей «больных» рыбалкой? Как вы думаете?