Он страдал... Страдал от щемящей в груди боли... Ему было больно и грустно смотреть в эти печальные с поволокой голубые глаза. Они не просили и уже не умоляли... они - смирились. Им было печально провожать ссутуленную спину ранним утром, им было больно вглядываться в свежий улов. Расширенными от предстоящего ужаса зрачками обозревать вываленную в ванной рыбу. Они уже не слезились от запаха дыма и презрительно не щурились, когда улов был мал. От свежего перегара в глазах пробегали ехидные искорки. Эти глаза привыкли... Они устали удивляться... Им оставалось одно! Они - просили! Они, плача, умоляли... В них билось одно желание... Желание увидеть что-то другое... Однажды увиденная баночка с надписью "Вискас".
